Ученики Шри Чинмоя из Сибири

В начале сентября с.г. во Владивостоке в малом зале Международного выставочного центра прошли три необыкновенных концерта… Казалось бы, что здесь необычного: четверо юношей из Сибири – Дмитрий Гаврилов (г. Иркутск), Степан Белов, Павел Чернизов и Игорь Колоколов (все трое из г. Читы) – исполняли музыкальные сочинения композитора Шри Чинмоя. Их ансамблю около 5 лет. Совсем недавно у коллектива появилось новое имя – “Лазурно-золотой берег запредельного”. Его нашёл в своём сердце учитель музыкантов Шри Чинмой в тот момент, когда они встретились на фестивале в Монголии. Ансамбль приехал сюда по приглашению президента этой страны.

Думаю, во время концерта не только я одна, впервые услышавшая молодых музыкантов и их композицию, испытала волнение, очищающее и возвышающее душу. С тех пор больше месяца прошло, но не могу забыть этой божественной музыки. Неспроста перед началом “Путешествия…” (так сибиряки назвали свой концерт) они попросили слушателей попридержать аплодисменты до конца выступления. То, что произошло дальше, иначе как чудом не назовёшь. Такое состояние бывает, когда ты сидишь один на берегу моря или в другом любимом уголке природы, наслаждаясь тихим плеском волны, шелестом трав, пением птиц. Казалось, будто голоса множества струн, дудочек и флейт, переливаясь всевозможными оттенками звуков, сплетаются в волшебный узор вселенской гармонии. Прозвучавшая музыка дала редкую возможность побыть наедине с самим собой. Помогла уйти за пределы поверхностных эмоций, мыслей, желаний – в ту тишину, которая живёт в твоём сердце.

Неизвестно, сколько времени прошло – час или миг, но показалось, что в тот вечер, совершив путешествие по беспредельным просторам Земли и Космоса, мы попали в неизведанные области духа. Такое впечатление усиливалось оттого, что основу песнопений составляли древние мантры (первоначально это были тексты из “Вед”, исполнявшихся в форме ритуальных заклинаний). В композиции прозвучали песни маэстро Шри Чинмоя на его родном бенгальском языке, а также на английском и санскрите – одном из древнейших языков Земли. А ещё нам посчастливилось услышать прекрасный перевод песнопений на русский язык, сделанный музыкантами. До сих пор звучат в сердце положенные на музыку слова: “Нет, нет, нет – меня больше нет, и осталась только хрупкая тень, и её дыханье через миг растает в золотом свечении света…” (Это мантра “Ом кантайя намаха” – в ней поющий выражает своё одухотворённое поклонение Высочайшей Природе Божества.)

Путешествуя вместе с исполнителями, слушатели не могли не заметить, что в музыкальном узоре композиции присутствуют яркие краски различных культур – славянской и японской, индийской, монгольской и европейской, а в какие-то моменты проскальзывали нотки кельтского эпоса. Очень точно объяснил это многообразие стиля Дмитрий: “Думаю, что у каждой песни есть душа. И она сама себя выражает, порой даже диктует, как её нужно исполнять”.

Замечательно, что в своих аранжировках члены ансамбля использовали около сотни инструментов разных народов мира. Среди них такие редчайшие экземпляры, как тибетская “поющая чаша”, издающая тончайший звук; индийская фисгармония, китайская флейта “ди”, монгольская “лимбо”, японская “пансори” (её подарили ансамблю японцы). А ещё волынка, гусли, жалейки разных тональностей, всевозможные дудочки, флейты, колокола, дождевая палочка (североамериканские индейцы применяли её в обрядах, чтобы вызвать “дух дождя”) и морские раковины… всего не перечесть. Я уж не говорю о таких традиционных инструментах, как баян, мандолина, балалайка, гитара, виброфон, барабаны и бубны. И каждый из музыкантов показал во время игры своё мастерское владение множеством различных инструментов. А Павел Чернизов поразил всех редким искусством горлового пения, традиционного для монголов и тувинцев. (Оказывается, он совершенствовал мастерство, общаясь с тувинцем в Монголии.)

Но самым удивительным было узнать, что всего один человек в коллективе имеет музыкальное образование (по классу струнных инструментов), — и это Стёпа. Когда группа стала складываться, они вместе с Пашей обучались в Читинском училище культуры, а потом в Забайкальской академии культуры (заочно) по специальности “фольклор и этнография”, и совершенствовали свои знания, профессионально работая в Театре национальных культур “Забайкальские узоры”, пока не состоялся нынешний коллектив. А Дима Гаврилов (он занимается йогой уже 14 лет) рассказал, что поначалу не пел вообще – “голоса и слуха не было”. Но практика медитации помогла ему преодолеть свои комплексы, и постепенно произошли изменения в нём самом. “Думаю, это дар моего Учителя мне передался, – признался он. – Раньше я находился на какой-то низшей ступени, слушал совсем другую музыку – современную, в ней преобладает животное начало, оно разрушает душу. А теперь почувствовал, что нужно идти дальше – и пришёл к Музыке благодаря Шри Чинмою”.

Учитель открыл своим ученикам, что слово “невозможно” есть лишь в уме, а не в сердце. Именно здесь зарыт источник, из которого черпают свою музыку эти четверо юношей, ставшие проводниками и носителями идей Шри Чинмоя. Человек глубочайшего внутреннего опыта, современный Мастер йоги, он помог им раскрыть душу и найти в ней кладезь интуитивных способностей. Думаю, большинство из тех, кто в тот вечер испытал воздействие удивительного дара молодых сибирских парней, открыл нечто значительное и в себе самом. Недаром, когда стихли аплодисменты, Д. Гаврилов, поблагодарив слушателей, сказал, что концерт получился особенным оттого, что в зале было много хороших сил, которые помогали исполнителям. И добавил: “Мы были все в одной лодке”…