Навстречу VI Конкурсу детско-юношеского рисунка «Я живу на Планете Счастья!» 

«АПОСТОЛ БЕСКОРЫСТНОЙ ЛЮБВИ» 

ПИТИРИМ АЛЕКСАНДРОВИЧ СОРОКИН – ярчайшая светлая личность уходящего за горизонт истории противоречивого ХХ века… Один из вожаков эсеровской партии, «белая контра», объявленный в первые годы советской власти «врагом коммунистов №1», и за его голову обещано денежное вознаграждение… Явка с повинной… Профессор, учёный, первым в России обративший серьёзное внимание на совсем ещё молодую науку социологию и в почти нечеловеческих условиях разрухи, голода и холода измочаленного революцией Петрограда написавший двухтомный труд «Система социологии», после чего его прямо назвали «идеологом контрреволюции».

Так, «корабль дураков», на котором депортировали за границу цвет нации: философов, писателей, учёных, оказался для Питирима Сорокина спасением – физическое уничтожение в те смутные годы маячило перед самым его лицом. А травили его через печать в начале 1922 года не кто иной — Ленин, Троцкий, Зиновьев и многие другие представители власти… Потом активная общественная деятельность в приютившей «неистового Питирима» (так называли его товарищи по борьбе) благочинной Чехии, где он интенсивно изучал социологические труды западных мыслителей…

По жизни он шёл победителем!

И Америка также не устояла перед ним – перед его гением, неукротимой работоспособностью и ещё чем-то таким, сокровенным… Короче говоря, на всех крутых виражах удивительной жизни его судьба чудесно хранила, но и он сам помогал ей себя хранить. Мне кажется, в конце своего земного пути он разгадал ту тайну, которую почувствовал ещё будучи мальчишкой, когда вместе с отцом, первоклассным мастером-золотоковачом, и старшим братом исходил всю родную землю Коми, шагая от деревни к деревне и в церквах расписывая святые образа, чиня оклады икон и другую церковную золотую и серебряную утварь, в чём также выказал завидные успехи.

Необычайно впечатлительный, мальчик жадно впитывал своеобразную атмосферу, которая присуща старинным русским православным храмам, где, по утверждению академика Д.С. Лихачёва, всё говорит о чём-то ином, тайном. Вот это «тайное», «иное» и влекло маленького зырянина. Уже в Америке в Исследовательском центре по созидающему альтруизму Гарвардского университета, где П.А. Сорокин руководил факультетом социологии, это «что-то» обрело форму идеи спасительной бескорыстной созидающей любви. Такая любовь – потенциальный источник огромной энергии, к сожалению, ещё мало изученной, «настоящая Тайна – Великая и Завораживающая».

Центр поставил себе задачу проникнуть в эту святая святых, научиться добывать, аккумулировать её и с её помощью переделывать людей. И другая Великая Тайна не давала покоя неугомонному исследователю – почему происходит альтруистическое перевоплощение личности? Социолог провёл детальный анализ этого процесса на примере жизни великих апостолов бескорыстной любви – Будды, Иисуса, св. Франциска Ассизского, Ганди и многих других.

Все эти размышления не беспочвенны – также детство под них заложило крепкий фундамент. Питирим Александрович позже вспоминал свои детские годы в деревне:

«Общинная мораль и нравы коми основывались на обычаях золотого века, десяти заповедях и взаимопомощи. Эти нравственные принципы рассматривались как данные Свыше, безусловно обязательные и императивные. В качестве таковых они составляли основу человеческих взаимоотношений не на словах, а на деле… Избы крестьян не имели замков, поскольку не существовало воров. … Взаимопомощь являлась обычным делом, организующим всю жизнь крестьянской общины».

Удивительно: в лихие месяцы 17-го года Сорокин, громогласный агитатор и пламенный вожак, входил во Временное правительство, будучи личным секретарём Керенского, — после Октябрьской революции он превратился в изгоя в стране, проповедующей коммунистическое будущее, за становление которого он не жалел ни сил, ни здоровья, ни самой жизни… Но потом готов был истреблять «коммунистическую заразу» с характерными для него кипучим энтузиазмом и ярой убеждённостью. Однако Питирим Сорокин воевал не против величайших, светлых и прекрасных идей коммунизма – отвратительны жестокие методы их внедрения.

Ему стали близки – после ужасов в годы революции и страшного зрелища, виденного собственными глазами, голода миллионов людей в разорённой стране – нравственные заветы Достоевского, который заявлял, что ему не нужна «вообще гармония», если за ней стоит хоть «одна слезинка ребёнка». Учёный-революционер просто подвёл окончательную черту: тотальный утопизм всеобщего счастья через насилие – роковое заблуждение нашего века.

Потому и занялся П.А. Сорокин социологическими исследованиями, чтобы открыть естественные, природные рычаги, при помощи которых счастье непременно восторжествует на земле. Так, Гарвардский Центр под его началом приступил к изучению факторов и техники морального воспитания и перевоспитания человека, обратившись к опыту мировых религиозных систем – буддизму, дзен-буддизму, йоге, суфизму и православному христианству. После тщательного анализа Центр пришёл к выводу, что наиболее эффективными техниками нравственной трансформации человека являются техники дзен-буддизма и йоги из арсеналов монашеских орденов. Своим единомышленникам, видным психологам, биологам, математикам, культурологам и врачам, Сорокин поручает исследование эмпирических проблем – биологические предпосылки кооперации и конфликта, философские и научные основы любви и милосердия, психологические подходы к ненависти и добросердечию.

Так постепенно раскрывается многомерная природа любви, которая имеет две формы – любовь эротическая и любовь как единство сердечности и телесности. В ходе экспериментальных испытаний, например методом совместных «добрых дел» и сотрудничества в общественно полезном труде, были изучены и опробованы около 30 различных техник альтруистической трансформации людей и групп.

Результаты исследований П.А. Сорокин изложил в книге «Виды любви и её силы: типы, факторы и технические приёмы нравственного перевоплощения» (1954). Выступая на организованном Центром симпозиуме, учёный заявил, что считает доказанными следующие положения.

1. Бескорыстная, созидающая любовь – это сила, способная остановить агрессивные межличностные, межгрупповые и международные конфликты и превратить враждебные отношения в дружеские.

2. Любовь вызывает любовь, а ненависть рождает ненависть.

3. Бескорыстная и мудрая (адекватная) любовь является жизненной силой, необходимой для физического, умственного и нравственного здоровья. Альтруисты в целом живут дольше эгоистов.

Многие давние и непримиримые враги и завистники Сорокина издевались над деятельностью Центра, считая такой проект первым претендентом на премию «Золотого Руна». Эту «премию» ежегодно вручали за самое глупое, ненаучное и бесполезное исследование…

Но Питирим Сорокин, не обращая внимания на уколы, провидчески идёт дальше, интуитивно держа в поле своих исследований самую основополагающую и мощную энергию Мироздания. Опираясь на полученные данные о типах альтруистов, учёный поднимает вопрос о законе полярности, который он сформулировал в 1941 году в работе «Человек и общество в эпоху бедствий». И этим законом опровергает фрейдовское предположение, что бедствия и страдания непременно рождают агрессивность, и старое убеждение, что болезненные катаклизмы ведут к нравственному и духовному облагораживанию людей. Сорокинский закон поляризации гласит: люди реагируют и преодолевают невзгоды в зависимости от типа личности. Либо нравственно мужают и проявляют чудеса творчества и альтруизма (позитивная поляризация), либо деградируют, звереют, впадают в цинизм и самовозвеличивание (негативная поляризация).

Эти выводы ещё раз убедительно подтвердили его же собственные постулаты, выработанные в уже далёком 1924 году, с ними мы знакомимся в книге «Листки из русского дневника». В её основу легли дневниковые записи Сорокина, которые он вёл с начала Февральской революции и до того момента, как был выслан из страны в 1922 году. Заканчивается она следующими словами:

«Что бы ни случилось в будущем, я знаю теперь три вещи, которые сохраню в голове и сердце навсегда. Жизнь, даже самая тяжёлая, — это лучшее сокровище в мире. Следование долгу – другое сокровище, делающее жизнь счастливой и дающее душе силы не изменять своим идеалам. Третья вещь, которую я познал, заключается в том, что жестокость, ненависть и несправедливость не могут и никогда не сумеют создать ничего вечного ни в интеллектуальном, ни в нравственном, ни в материальном отношении».

В 1927 году он заканчивает свою вторую американскую книгу «Социальная мобильность», а в 1928 году выходят «Современные социологические исследования». Эта книга долгое время служила учебником социологии во многих американских университетах. В 1929 году совместно с молодым учёным социологического факультета К. Циммерманом Сорокин выпускает «Принципы сельско-городской социологии» и в 1930-1932 годах — три тома сводного библиографического справочника «Систематический указатель книг по сельской социологии».

Взрыв творческой энергии Сорокина произвёл на деловых американцев должное впечатление, многие поняли, что по научной производительности и качеству исследований новый социолог не имеет равных.

И действительно, книги Сорокина 20-х годов были не просто замечены, а осмыслены как новаторские; введённые им термины и концепции быстро приобрели международное признание, вызвали поток популярных и научных статей, книг, диссертаций. Кроме того, работы этой поры обеспечили ему почётное и действительное членство нескольких академий и королевских обществ. Его книги были переведены на европейские и азиатские языки и не раз переиздавались во многих странах. Сорокин сам констатировал свой успех:

«После появления 'Социальной мобильности' и 'Современных социологических теорий' моё имя прочно появилось на мировой социологической карте».

Знакомство с суперличностью Питирима Сорокина не будет полным, если не рассказать о его фундаментальном труде, четырёхтомнике «Социальная и культурная динамика».

Работа Гарвардского Центра позволила учёному скоординировать многих выдающихся специалистов, большей частью русского происхождения. Он создал разветвлённую сеть исследовательских групп, которые под его руководством осуществляли работу по добыванию и сравнению колоссальных исходных данных. На Сорокина работали русские учёные, проживающие в Париже, Праге и различных городах Соединённых Штатов: известные философы Н. Лосский и И. Лапшин, экономист П. Савицкий, историк С. Пушкарёв, специалисты по военной истории генералы А. Зайцев и Н. Головин, специалист по искусству Византии и южных славян Н. Окунев, социолог Н. Тимашёв, культуролог Д. Болдарев. За весьма скромные гонорары эти крупные знатоки в своей области согласились подготовить для Сорокина многочисленные количественные схемы по спискам, которые он им составил.

Никому из завербованных экспертов Сорокин не раскрывал главных целей. И до самого выхода в свет четырёхтомного исследования никто не знал, какой вид гипотезы выдвинут и какую теорию заказчик хочет построить и проверить этими многочисленными данными.

Социолог Н. Тимашёв вспоминал впоследствии, как он ломал голову, для чего Сорокину потребовался материал, который он для него собирал. А этот материал охватывал сведения об общем количестве внутренних переворотов в истории Греции, Рима, Византии и главных европейских стран, а также все изменения в отношении преступлений и наказаний в уголовных кодексах Европы, начиная от варварских обычаев до позднейших советских и фашистских кодексов.

Такая конспирация понадобилась Сорокину для того, чтобы получать от своих помощников грамотно подобранные и полные выкладки фактов и при этом на их подбор не влияли предварительные теоретические построения.

В течение почти 5 лет к Сорокину стекались материалы по истории философии и искусства, войн, революций и других важнейших социокультурных процессов. Учёный обрабатывал полученные данные, устанавливал причинную и логическую корреляцию между ними и сравнивал результаты со своей гипотезой.

В конце 1936 года рукопись трёх томов «Социальной и культурной динамики» была закончена; они представляли собой некое единство, а четвёртый, ещё не готовый, том был методологическим дополнением. Сорокин решил приступить к изданию, не дожидаясь завершения последнего тома. Наконец-то все участники грандиозного проекта получили возможность ознакомиться с основной гипотезой Сорокина, над доказательством которой они трудились. Суть её заключалась в том, что решающую роль в общественной жизни Сорокин закрепил за знаниями или, как назвал их сам автор, «нормами-законами». Именно культурные суперсистемы, комплексно объединяющие все виды духовной деятельности: религию, науку, язык, философию, этику, право, и стали предметом исследования Сорокина. Он вычленил в мировой истории три вида суперсистем, отличающихся друг от друга мировоззренческим методом создания ценностей.

Если в основе мировоззренческого метода лежат органы чувств человека, то он видит мир как сумму материальных объектов, находящихся в движении, потребности у него в основном материальные и способ их удовлетворения — эгоистическая переделка природы. Сорокин называет такую культуру «чувственной», в ней царит культ эмпирической науки, промышленности, натурализма в искусстве, утилитаризма в этике. Прямо противоположная ей суперсистема — «умозрительная» — опирается на данные разума, в этой культуре бытие видится как Абсолют, потребности — духовные, благочестивые, преобладают религиозные ценности, отношение к природе — смиренное, осмысление себя как органической части бесконечного бытия. Искусство в ней аллегорическое, этика — милосердие, альтруизм. Потребности в этой суперсистеме удовлетворяются путём внутренней переделки самого себя, аскетизма, самоусовершенствования. И существует третья суперсистема, которая стремится синтезировать в себе две предыдущие. Такой синтез протекает в короткий исторический срок — 100-200 лет, тогда как предыдущие суперсистемы могут существовать многие столетия. Этот последний тип Сорокин называет «идеалистической» суперсистемой. Названные суперсистемы постоянно находятся в движении, и одна вытесняет другую.

Основной раздел «Динамики» Сорокин посвятил выявлению глубочайшего кризиса современной «чувственной» культуры. Его апокалиптичное ощущение XX века, протекающего под знаком грандиозных утопических замыслов и роковых катастроф, вылилось в умную и злую критику современной культуры, эгоистичной политики, сексуальной революции, увлечения патологией и криминальной эстетикой.

Откликов на принципиально новый фундаментальный труд Сорокина было много, и они были далеко не однозначны. Одни авторы с порога отвергали теоретико-методологические установки Сорокина о решающей роли культурных ценностей в общественной жизни, выдвигая контрдовод — ценности не являются самодостаточным моментом истории, они зависимы от социального. Другие критики стремились указать на встречающиеся в работе несоответствия между выводами о господстве того или иного типа культуры и некоторых числовых данных, приведённых в статистических таблицах и цифровых рядах Сорокина. Но сам исследователь остался доволен тем, как был встречен продукт его многолетнего труда. «Это удел всех выдающихся сочинений по истории социальной мысли: одни чрезмерно хвалят, а другие безудержно ругают их», — написал он в своих воспоминаниях.

И вот в 1941 году опубликован последний, четвёртый том «Динамики». Его автор наконец «сбросил с себя ярмо и снова мог бездельничать в своё удовольствие и свободно строить новые прожекты». Но профессор ошибался, записав эти строки, так как всю оставшуюся жизнь вынужден был постоянно возвращаться к этому проекту то в специализированных, профессиональных изданиях, то в массовых, популярных; объяснять, доказывать и комментировать основные идеи своей «Динамики».

Более того, учёный постепенно уходит от профессиональной печати в сторону публицистики, обращаясь к массовой аудитории. Для него было ясно: диагноз современных болезней поставлен, теперь дело за лечением. Лучший рецепт выхода из кризиса – нравственная реконструкция человечества.

Из-под его пера, как с конвейера, выходят труды, опирающиеся на теории и выводы «Динамики». Сорокин неустанно указывает на явные признаки распада искусства, кричит о том, что современные наука и техника нацелены только на покорение и уничтожение природы, пишет о деградации этики и права, крушении семьи, сексуальной вакханалии, безудержном росте преступности, душевных и физических заболеваниях, самоубийствах и убийствах — всё это является свидетельством полной дезинтеграции современной чувственной западной культуры.

Учёный настоятельно рекомендует правительствам всех стран незамедлительно заняться широким подключением всех интеллектуальных сил к обсуждению вопроса о надвигающейся катастрофе и информированию народа, чтобы подвигнуть его к осознанию того, что человечество стоит не перед одним или несколькими кризисами, а перед глобальной сменой эпох, связанной с переходом на новую ступень мировой истории. Необходима выработка единых образовательных, экономических, политических и других мер, расчищающих место новой культуре.

ЧТО ЭТО ЗА МЕРЫ?

1. Заменить «правительства политиканов» правительствами «учёных, святых и мудрецов».

2. Создать условия, в которых существование национальной власти, правительств будет зависеть от желания универсального и тотального разоружения.

3. Заменить большинство ходячих «племенных» политических идеологий новыми, общечеловеческими.

4. Обеспечить мобилизацию и объединение всех творческих сил человечества, его ума, сердца и высшего сознания для построения лучшего порядка человеческого существования.

После выхода книги Сорокин надписал и разослал экземпляры президенту Эйзенхауэру, первому секретарю ЦК КПСС Хрущёву, многим сенаторам и конгрессменам Соединённых Штатов. Учитывая тот малоприятный портрет власти, который был выведен в книге, Сорокин готовился к самой агрессивной реакции. Но вскоре, к великому удивлению автора, он стал получать письма с выражением глубокой признательности за ценный подарок. Вероятно, секретари политических боссов, не читая книги, формально исполнили свои обязанности. Просветительский эффект от данной акции оказался нулевым…

Так, Сорокин, на первых порах работы своего Центра всколыхнувший всю академическую среду Соединённых Штатов идеями альтруизма и созидательной любви и на некоторое время увлёкший за собой довольно известных людей: деканов ряда американских университетов, авиаконструктора Игоря Сикорского, биолога Л. фон Бортоланфи, философа Э. Фромма, сенатора Р. Фландера, психолога А. Маслова, английского культуролога Ф. Коуэлла и многих других, в конце концов остался в гордом одиночестве. Оказалось, бескорыстная любовь – не такой уж ходовой товар.

«Господствующий во всём мире климат нетерпимости и вражды между людьми из-за личного и группового эгоизма оказался совершенно непригодным для возделывания прекрасного сада бескорыстной, созидающей любви», — с горечью констатировал главный «садовник».

«СТРАНСТВУЮЩИЙ ЛЕКТОР»

После 30-летней кипучей деятельности 73-летний Сорокин становится почётным профессором в отставке. Оставаясь в стороне от политических баталий, он всё чаще и чаще принимает предложения со стороны многочисленных американских университетов почитать лекции по различным проблемам. В этот период он сам себя называл «странствующий лектор».

Вместе с женой-другом престарелый профессор объехал на собственном автомобиле практически все вузы Новой Англии, Калифорнии, Джорджии, Вирджинии, Флориды. Слухи об интересных лекциях приглашённого профессора распространялись быстро. Только за 1962 год Сорокин получил около 30 приглашений.

По признанию многочисленных коллег, Сорокин-лектор был «несравненный актёр». Русский акцент, от которого профессор так и не избавился, лишь увеличивал картинность и красочность его речи. Он чутко реагировал на любые реакции зала, всегда был готов к импровизации. Один случай, произошедший в университете Пенсильвания, стал притчей во языцех в студенческой среде. Лекция проходила в здании физического факультета. Перед амфитеатром, где расположился оратор, стоял длинный стол с несколькими подведёнными к нему водопроводными кранами. Находясь в прекрасном расположении духа после весёлого обеда в кругу университетских педагогов, Сорокин принялся громить теории З. Фрейда. Профессор так распалился, низвергая родоначальника психоанализа, что нечаянно задел рукой один из кранов. Аудиторию огласило грозное шипение и пронзительный свист.

«Замолчи, Зигмунд! Держи в руках своё либидо!» — незамедлительно отреагировал Сорокин и с явным наслаждением затянул ручку крана до упора. Аудитория взорвалась смехом и аплодисментами приветствовала находчивого оратора. Кроме вузов, Сорокина часто приглашали на званые обеды различные организации, связанные с искусством, религией и культурной деятельностью. На одном из таких обедов Сорокин познакомился и сдружился с О. Хаксли, известным писателем-антиутопистом.

Под конец жизни у Сорокина образовалась обширная переписка с корреспондентами с разных концов света, на которую он тратил значительную часть времени. Ему писали выдающиеся мыслители, литераторы, бизнесмены, государственные, религиозные и культурные деятели.

Эта переписка помогала постоянно находиться в курсе всех основных течений современной мысли и «потайных пружин» исторического процесса. Но, постоянно держа руку на пульсе времени, Сорокин не находил в его учащённом биении ничего утешительного. Наоборот, под закат жизни пессимистические настроения социолога только сгущались. Его прогнозы становились всё страшнее и категоричнее. Иногда самообладание покидало Сорокина, и он срывался на отчаянный крик:

«Опомнитесь, люди! Сама судьба человечества балансирует на грани жизни и смерти. Силы уходящего в прошлое жестокого и неправедного социального порядка яростно сметают всё, что ему противостоит. Во имя Бога, во имя ценностей прогресса и цивилизации, капитализма и коммунизма, демократии и свободы, во имя человеческого достоинства и под другими лозунгами они разрушают до основания сами эти ценности, убивая миллионы людей, угрожая выживанию человека как вида, ведя дело к превращению нашей планеты в ’мерзость запустения’».  

В далёком детстве Питирим, деревенский мальчишка 9-12 лет, проводил «богословские посиделки», читая крестьянам церковные книги и разъясняя непонятные места так вдохновенно и убедительно, что на них собирались люди со всего Яренского уезда. В чём заключался секрет вдохновения и популярности его первых лекций и проповедей? Возможно, в том, что всегда его по жизни вела великая тайна любви, адептом и апостолом которой его впоследствии называли… Тогда он отчётливо ощущал мир идеалистически прекрасным, «в котором Бог и природа, истина, доброта и красота, религия, наука, искусство и этика были объединены в единой гармонизированной системе», и не было конфликта между этими ценностями.

Пророком высших духовных ценностей прошагал Питирим Сорокин всю свою долгую жизнь. И, думается, сейчас пришло время осуществиться его пророчеству о нарастании потоков мощной всепобеждающей и очищающей силы Бескорыстной Любви.

Подготовила Серафима АВИЛОВА.

По книге Ю. МЕДВЕДЬКО «Питирим Сорокин».